В 1939 году Карпатскую Украину заняли войска Венгрии — какие события этому предшествовали и чем закончилась та аннексия.
Накануне визита министра внешней экономики и иностранных дел Венгрии Петера Сийярто в Украину лидер венгерской право-радикальной партии Mi Hazank Ласло Тороцкаи заявил о готовности аннексировать Закарпатье. Сейчас его политсила имеет лишь шесть мест из 199 в венгерском парламенте. Однако в свое время Тороцкаи был соучредителем партии Jobbik, которая росла на подобных лозунгах. Впоследствии он покинул ее, потому что та значительно снизила свои амбиции. А 11 ноября 2022 года, поздравляя Польшу с Днем Независимости, пожелал «снова встретиться на общей польско-венгерской границе», намекая на захват Венгрией Закарпатья в 1939 году.
NV напоминает, как 85 лет назад создавалась республика Карпатская Украина со столицей в Хусте, как Венгрия коварно ее захватила и получила общую границу со Второй Речью Посполитой. Впрочем, она просуществовала менее полугода.
Этот материал опубликован в № 13 журнала NV от 11 апреля 2019 года
«Было сделано очень мало попыток предоставить украинцам возможности самим определять свои права, и дальнейшее игнорирование этого сложного вопроса может в итоге потревожить всю Европу». Такой упрек смогли прочитать депутаты палаты общин британского парламента 29 мая 1935 года как объяснение, зачем им стоит послушать доклад Украинский вопрос.
Венгрия хочет не денег, а захватить новые территории – Григорий Перепелица
Речь подготовил журналист Ланселот Лоутон, мозговой центр созданного незадолго до этого Англо-украинского комитета. В его состав среди прочих вошли лорды Дикинсон и Ноэль-Бакстон, два действующих парламентария и историк-славист Уильям Сетон-Уотсон.
В обосновании доклада также сообщалось: «Этнографически украинские народы занимают непрерывный блок территории больше Франции и Великобритании, который теперь разделен между СССР, Польшей, Румынией и Чехословакией».
В последней из этих стран отношение к украинцам самое лучшее. Это сообщил уже в докладе Лоутон, ссылаясь на тогдашнего заместителя министра иностранных дел Хью Далтона. Он имел в виду Карпатскую Украину с центром в Ужгороде — одну из пяти земель тогдашней Чехословакии, где проживало более 500 тыс. украинцев, то есть 63% населения области.
Когда в 1919 году на обломках Австро-Венгерской империи образовалось общее государство чехов и словаков, Прага обязывалась дать украинцам автономию. Тогда же чехословацкая Академия наук провозгласила, что восточная окраина страны, которая упирается в Карпаты, — «украинская, и ее язык должен быть и фактически является украинским».
Однако вопрос автономии то и дело затягивался, пока весной 1938-го ЦРНР (Центральная русская народная рада — представительная организация карпатских украинцев) не напомнила о нем чехословацкому президенту Эдуарду Бенешу в ультимативном тоне. Но только, когда 30 сентября того же года по Мюнхенскому соглашению Чехословакия потеряла земли с немецким населением в пользу Германии, в Праге дали добро на автономию.
Российская подножка
«Трири полных дня совещались две Национальные Рады — украинская и русская — чтобы найти способ создать общий фронт и взять власть в свои руки. Чехи только тогда именуют наше правительство, иначе и слышать не хотят», — писал в дневнике журналист Василий Гренджа-Донской, современник событий.
«Русское» крыло среди украинцев этого края возникло еще во второй половине XIX века и живет по сей день. Его представители создали теорию, по которой русские и они, русины или рутенцы (самоназвание карпатских украинцев, которое происходит со времен Киевской Руси), — один народ. Апологетов этого учения щедро финансировала Российская империя. Главный миссионер Петербурга граф Владимир Бобринский ежегодно объезжал здешних москвофилов с литературой о необходимости освободить братьев-русинов из-под гнета австрийского кайзера.
В 1938 году лидером ориентированных на виртуальный «русский мир» в ЦРНР был журналист Андрей Бродий, о котором говорили, что он и покрывается российским триколором. Украинскую же фракцию возглавлял греко-католический священник Августин Волошин.
Прага требовала, чтобы в Закарпатье было одно правительство, а не два, как того добивались москвофилы. Поэтому обеим сторонам пришлось искать консенсус. О чем и сообщал Гренджа-Донской 7 октября.
8 октября 1938 года в помещении ужгородской Просвиты объединение таки состоялось. Вот как это описал Гренджа-Донской: «Наконец открылись двери на балконе палаты, и выступил Бродий и провозгласил, что два Национальных Совета согласились и образовали под его руководством совместное правительство, которое и провозглашает самостоятельность нашей страны в рамках федерации Чехословакии».
Однако геополитическая ситуация в регионе играла против украинской самостоятельности: лидер соседней Венгрии адмирал Миклош Хорти вынашивал планы восстановить величие своей страны. Поэтому Будапешт претендовал на южную часть Словакии, где собирался провести плебисцит о присоединении этого региона к своему государству.
Как ни странно, «русский» Бродий был не против такого же волеизъявления и в Карпатской Украине. «Хорошо проплаченные венгерские агитаторы (получают ежедневно по 35 корон) ходят по селам и подстрекают население против своего государства. Пустили лозунг: „Мы без Мадьярщины не можем жить…“ Кто-то здесь за кулисами мешает карты», — писал Гренджа-Донской.
26 октября чешские власти арестовали за государственную измену Бродия, премьер-министра Карпатской Украины. Вместо него избрали Волошина. А через неделю нового главу правительства пригласили в Вену на так называемый Первый арбитраж. Там Хорти при посредничестве «арбитров» — Третьего рейха и Италии, добился, чтобы Ужгород и Мукачево, как районы с венгерским населением, перешли под крыло Будапешта.
Волошин пытался отбиваться, но Иоахим фон Риббентроп, министр иностранных дел Германии, успокоил его: «Вы потеряли 20 лет назад всю Украину, а теперь вам жаль двух городов…» И намекнул, что фюрер Адольф Гитлер может дать дополнительные гарантии безопасности Карпатской Украине.
Волошину сообщили, что до 12 ноября ему предстоит освободить территории «под венгров», и он перенес столицу в Хуст. А вот москвофил Стефан Фенцик, один из министров правительства Бродия, остался в переданном Ужгороде. «[Он] первым поздравил венгерских гонведов (солдат), а второй — Демко [Михаил, тоже экс-министр] в Мукачево, с той разницей, что Демко надел еще до того широкие венгерские шаровары и венгерскую шнурованную весту (камизельку) с серебряными пуговицами. „Русский человек“ и не мог пописаться иначе, как надеть венгерский костюм на себя», — вспоминал Гренджа-Донской.
Лом от соседей
Б удапешт не удовлетворился новыми приобретениями. И что угроза провенгерского плебисцита для Хуста отпала, появилась новая напасть — диверсанты. Причем не только венгерские, но и польские.
Венгрия и Польша были союзниками, но общей границы не имели — их разделяла именно Карпатская Украина. Теплые отношения между Варшавой и Будапештом возникли в 1920 году. Тогда Польша едва не стала советской: армия большевиков подошла к ее столице, а в Белостоке уже работал реввоенсовет во главе с Феликсом Дзержинским.
Только венгры оказали тогда полякам существенную помощь: правительство Пала Телеки бесплатно отправило Войску Польскому 30 тыс. карабинов и 100 млн патронов к ним. А вот 15 тыс. венгерских добровольцев не смогли прибыть под Варшаву, потому что Чехословакия закрыла для них границу.
Теперь поляки возвращали долг. В начале октября 1938-го по Мюнхенскому соглашению Польша отобрала у Чехословакии промышленную Тешинскую область и сразу предложила весьма своеобразную помощь Будапешту: в приграничном селе Розлуч (сейчас во Львовской обл.) открылась диверсионная база под руководством майора Феликса Анкерштейна.
Так началась операция Лом. Польский историк Дариуш Домбровский сообщает, что военное ведомство Второй Речи Посполитой выделило на ее проведение 250 тыс. злотых. Уже к концу ноября только польские диверсанты взорвали 13 мостов и одну дамбу в крае, подожгли десятки школ, почт, складов, вывели из строя километры телеграфных линий.
В ответ в начале ноября в Хусте появилась военная организация самообороны Карпатская Сечь во главе с комендантом Дмитрием Климпушем. Гренджа-Донской тогда собирал для своего правительства данные о последствиях террористических операций. Он отмечал, что 20 ноября 1938-го в селе Нижний Быстрый удалось взять живыми двух польских диверсантов. Их фото дали в прессе, официальный Хуст отправил протест в Варшаву, но ответом был «визг, мол, это ваши повстанцы».
Параллельно шла информационная война. «Сегодня услышали из Будапешта по радио, что в Хусте была перестрелка „рутенских повстанцев“ с войском, к тому же было аж 200 убитых… о чем мы не знаем, потому что у нас царит спокойствие… „Килограмм хлеба в Хусте стоит 25 крон“, — говорит венгерский спикер, а у нас столько хлеба за 2,60, что можем мадьяр накормить», — писал Гренджа-Донский.
Неожиданно для всех сторон конфликта, Берлин сдержал свои обещания и через дипломатические каналы порекомендовал Варшаве и Будапешту проявить толерантность к Карпатской Украине. Но это была лишь временная лояльность. Гитлер объяснил венгерскому премьеру Иштану Чаки: «Надо сотрудничать, как футбольная команда — Польша, Венгрия и Германия, по возможности экономно, без критических моментов и молниеносно». Фюрер собирался поглотить Чехословакию и готовился к этому.
В начале января 1939 года Прага прислала в Хуст генерала Льва Прхалу на должность военного министра. Правительство Волошина восприняло это как нарушение своих прав и направило требование к чехословацким властям отозвать своего эмиссара. Прага отказала, на что премьер Карпатской Украины сообщил центральной власти о назначении выборов в Сойм — парламент. Это означало заявку на выход из состава федерации.
Вот почему, как вспоминал украинский самооборонец-сечевик Евгений Стахив, в Хусте 22 января 1939 года во время шествия по случаю 20-летия Акта Воссоединения участники торжеств пели: «Нам поможет вуйко Гитлер / И отец Волошин / Чехов воевать». Так по крайней мере тогда народ понимал текущий момент.
Только мгновение
Выборыв Сойм назначили на 12 февраля. Без неосмотрительности в духе времени не обошлось. Правительство издало приказ, что на административную работу отныне принимаются только украинцы. Регистрироваться кандидатами в депутаты могли только представители Украинского национального объединения (УНО), которое пришло на смену ЦРНР. Это тогда, когда в крае, кроме украинцев (более 0,5 млн), жили разные народы, из них и два крупнейших нацменьшинства — 120 тыс. венгров и 100 тыс. евреев.
Правда, правительство пошло на уступку — разрешило прислать в будущий парламент по одному представителю от венгерской и скудной немецкой общин края. О евреях — ни слова. Хотя впоследствии они на выборах дружно проголосовали за УНО, а венгры единодушно голосование проигнорировали. В итоге УНО набрало 92,4% голосов.
Но уже 14 марта отдельные подразделения венгерской армии перешли границу в направлении Хуста. Надеясь на гарантии Германии, Волошин послал Гитлеру в Берлин телеграмму: «От имени правительства Карпатской Украины прошу Вас принять к сведению провозглашение нашей независимости под охраной Германского рейха».
Также премьер распорядился выдать сечевикам из резервов 41 винтовку и 90 пистолетов. Но генерал Прхала приказал солдатам чешского гарнизона разоружить украинцев. Начались уличные перестрелки, в которых обе стороны потеряли по несколько десятков бойцов.
На следующий день в здании хустской гимназии под звуки Ще не вмерла, утвержденного официального гимна, открылся первый парламент Карпатской Украины в составе 32 депутатов. На первом заседании утвердили принципы нового государства как президентской республики. Волошина избрали главой Карпатской Украины.
Только к вечеру стало известно, что именно тогда, когда в Сойме звучали здравицы и аплодисменты, на Красном поле в 12 км от Хуста венгерские пулеметчики расстреляли более 200 украинских студентов и гимназистов, которые вышли почти без оружия защищать столицу. Эта жертва и позволила провести первое заседание парламента. В тот же день немецкие танки вошли в Прагу.
В ответ на телеграмму Волошина утром 16 марта в здании правительства появился немецкий консул и посоветовал не сопротивляться венгерским войскам, которые выдвинулись на Хуст, поскольку Рейх сейчас не сможет взять Карпатскую Украину под свой протекторат.
Придя из редакции домой, Гренджа-Донской записал: «Улицы Хуста цветут сине-желтыми флагами. Это еще со вчерашнего дня… Бедные, несчастные они… Вместо них среди этих проклятых стен уже шьются другие».
В тот же день на пограничную станцию Бескид, расположенную на линии Стрый — Мукачево, прибыли поезда с польскими подразделениями. На перроне, а далее на пограничных заставах началось долгожданное братание — теперь у союзников появилась общая граница. В качестве дружеского жеста поляки получили от венгров около 600 пленных украинцев, выходцев из Галичины, которых те расстреляли через день как нарушителей границы.
В те дни за независимость Карпатской Украины погибло от 2 тыс. до 6,5 тыс. бойцов. Разнообразие данных объясняется тем, что большинство украинцев погибло во время зачисток и партизанских боев, продолжавшихся до середины мая 1939 года.
Разменная монета
В горах украинские партизаны еще вели последние бои с гонведами, когда 7 мая Москва получила пространное сообщение из МИД Германии от агента Курта Велькиша. Он был близким другом Бруно Кляйста, главного советника Риббентропа по вопросам Восточной Европы.
В нем говорилось о том, что Германия начала готовиться к захвату Польши, которая еще за месяц до этого была ее союзницей. И, по словам Кляйста, Рейх собирался использовать в этом Карпатскую Украину.
«С Волошиным и Реваем [Юлианом, премьер-министром] договорились об узаконивании широкой автономии Карпатской Украины в Венгрии, — сообщал Велькиш, — Так мы снова завоевали бы доверие украинских масс в Восточной Галиции и укрепили бы потрепанную боевую мощь украинцев. Затем мы сможем дать Западной Украине [в составе Польши] сигнал к восстанию. Из Словакии и Карпатской Украины мы смогли бы направить туда большие партии оружия и боеприпасов, а также хорошо подготовленные организации сечевиков».
Созданный таким образом очаг беспокойства в Украине дал бы Германии основание для вторжения в Польшу. Было только одно опасение. «Мне кажется, что создание независимой Украины в Восточной Галиции повлечет за собой вмешательство Советского Союза, — пересказывал Велькиш слова Кляйста. — Если в ближайшее время мы убедимся в обратном, то украинский фактор мы задействуем».
Этот вариант не понравился в Кремле, и главные дипломаты СССР и Рейха вскоре согласовали план раздела Польши.
Незабытые жертвы
В конце 1944-го советские войска вошли в Карпатскую Украину. Все, кто стоял у истоков ее независимости и не покинул родину, попали в руки советской военной контрразведки. Судьбы Волошина и Бродия, непримиримых оппонентов, были примерно одинаковыми: президент умер в московской тюрьме на Лубянке, первого премьера расстрелял расчет НКВД.
В марте 2019 года на Верецком перевале — на границе Закарпатья и Львовской области — открыт мемориал украинцам, расстрелянным там поляками 80 лет назад. В церемонии приняла участие Иванна Климпуш-Цинцадзе, внучка коменданта Карпатской Сечи Дмитрия Климпуша.
МИД Польши выразил удивление относительно ее присутствия там, ведь она была действующим вице-премьером Украины по вопросам евроинтеграции. Дипломатов возмутила также надпись на стеле мемориала Расстрелянным польскими и венгерскими оккупантами. В своей ноте они заявили, что поляки никого никогда не оккупировали.
Этот материал опубликован в № 13 журнала Новое Время от 11 апреля 2019 года
